13:57 25/03/2016 Денис ДАНИЛОВ 1 30881  
Месть бывшего. За что Пётр I казнил любовницу Марию Гамильтон?

Молодая фрейлина императрицы Екатерины, происходившая из шотландского аристократического рода, жестоко пострадала за своё непреодолимое желание быть как можно ближе к царю.

Мария Гамильтон перед казнью. Омский областной музей изобразительных искусств им. М.А.Врубеля. Художник Павел Сведомский.
Мария Гамильтон перед казнью. Омский областной музей изобразительных искусств им. М.А.Врубеля. Художник Павел Сведомский. © / Commons.wikimedia.org
40
7
39
2
Огромная толпа ровно 297 лет назад – 25 марта 1719 года - собралась на Троицкой площади города на Неве, чтобы своими глазами увидеть, как палач обезглавливает одну из самых красивых женщин императорского двора Марию Гамильтон.

SPB.AIF.RU рассказывает, за что Петр I расправился с девушкой, которая, по сути, хотела только одного – быть рядом с ним.

Екатерина II и Григорий Потёмкин Все могут короли. Пять неравных браков в истории династии Романовых
Равнодушие императора

Ещё во времена Ивана Грозного в России появился шотландский дворянин Томас Гамильтон, который построил блестящую карьеру и основал новую ветвь аристократического рода.

Спустя много лет у одного из его потомков, окончательно обрусевшего Уильяма, родилась дочь, судьба которой сложилась трагически.

Мария Гамильтон появилась при дворе в возрасте 16 лет. Она обладала необыкновенной красотой -редкие портреты могут дать представление о её внешних данных. Сияющую великолепием юности Гамильтон заметила супруга Петра I императрица Екатерина, а вскоре взяла девушку в число своих фрейлин.

Император Петр I быстро охладел к своей любовнице Марии Гамильтон.
Император Петр I быстро охладел к своей любовнице Марии Гамильтон. Фото: Поль Деларош. Портрет Петра I
Природа одарила Марию хитрым, проницательным умом и бойким характером, а безудержное честолюбие в конечном итоге превратило её в жестокую женщину, способную на самые низкие поступки. Роль простой фрейлины Гамильтон не удовлетворяла, поэтому она решила сделать своего рода карьеру - покорить самого  царя. При ее внешних данных это было несложно, вскоре она фигурировала в числе многочисленных любовниц Петра I.

Впрочем, император не пылал к юной девушке страстным чувством. Царь относился к ней так же, как и к прочим своим любовницам, ничего кроме чисто физического влечения к Гамильтон не испытывая. Со временем Петр I просто охладел к смазливой девице, и она была вынуждена забыть дорогу к дверям царских покоев.

Александра Павловна Романова великая княгиня, 1783-1801, палатина венгерская. Смерть на чужбине. Как Австрия погубила дочь императора Павла I
Тело в одеяле

Однако, такая отставка, конечно, пришлась Гамильтон не по душе - она решила найти способ вернуть свое положение,  чего бы ей этого не стоило. Для достижения этой цели она затеяла роман с личным денщиком основателя Петербурга Иваном Орловым, исполнявшим в ту пору две роли: слуги и секретаря. От него продолжательница шотландского рода при российском царском дворе получала всю необходимую информацию о жизни самодержца. Когда Петр I c императрицей Екатериной отправились в заграничный вояж, Орлов и Гамильтон, входившие в их свиту, поехали за своими августейшими покровителями.

К слову, и царский денщик увлекся красавицей ненадолго. Очень быстро он ушёл в разгульную жизнь, завёл любовниц, а свою прежнюю пассию нередко спьяну бил и унижал. Но Гамильтон терпела – ей нужно было удержать Орлова рядом с собой. Когда привычные чары перестали работать, она нашла еще один способ – стала одаривать своего мужчину дорогими подарками. Ради них  Гамильтон пошла на небывалый риск: воровала драгоценности у … императрицы Екатерины. Порой она продавала ювелирные изделия, а деньги носила Орлову, которому средства помогали расплатиться с многочисленными долгами. Впрочем, денщик продолжал бить свою подругу, не обращая внимания на подарки.

Усилия Марии, направленные, прежде всего, на привлечение внимания Петра I, изредка всё же вознаграждались. Он время от времени бывал в её опочивальне, но эти ночные визиты были не такими уж частыми, чтобы говорить о вновь проснувшемся со стороны царя пристальном интересе.