Вот вам и весь сказ

Телевизор я не читаю, радио не смотрю, газеты не слушаю – сам в них пишу. Почему не читаю, не смотрю, не слушаю? Да осточертело – политцирк сплошной. И решил я отойти в мир иной. Нет-нет, и не надейтесь – не дождётесь! Иной мир – это мир литературных героев, без политики. Взял с полки уральские сказы Павла Петровича Бажова. «Малахитовая шкатулка», стало быть. И мыслю себе эдак, не спеша: «Ну, тут-то политики явно не будет». Ну-ну. Как же! Оказалось, Бажов — дед политического деятеля Егора Гайдара и, соответственно, прадед политика Марии Гайдар. Так то в России, успокоил я себя и начал читать. Наслаждаюсь сочным языком сказа «Медной горы хозяйка». И тут началось (цитата):

«Глядит, а перед ним на грудке руды у большого камня женщина какая-то сидит. Спиной к парню, а по косе видать – девка. Дивится парень на косу, а сам дальше примечает. Девка небольшого росту, из себя ладная и уж такое крутое колесо – на месте не посидит. Вперёд наклонится, ровно у себя под ногами ищет, то опять назад откинется, на тот бок изогнётся, на другой. На ноги вскочит, руками замашет, потом опять наклонится. Однем словом, артуть-девка. Слыхать – лопочет что-то, а по-каковски – неизвестно, и с кем говорит – не видно. Только смешком всё. Весело, видно, ей. Парень хотел было слово молвить, вдруг его как по затылку стукнуло: «Мать ты моя, да ведь это сама Хозяйка! Ее одёжа-то. Как я сразу не приметил? Отвела глаза косой-то своей». А одёжа и верно такая, что другой на свете не найдёшь. Из шёлкового, слышь-ко, малахиту платье. Сорт такой бывает. Камень, а на глаз как шёлк, хоть рукой погладить».

Сижу себе оглоушенный, и гадаю – кого же мне этот персонаж в одёже от Луи Виттона напоминает? Так и не вспомнил. Читаю дальше: «Хозяйка, мол, Медной горы заказывала тебе, душному козлу, чтобы ты с Красногорского рудника убирался. Ежели ещё будешь эту мою железную шапку ломать, так я тебе всю медь в Гумешках туда спущу, что никак её не добыть».

Вспомнил! Реприватизация, дерибан, рейдерство! Значит, наши политики сказочные персонажи? Значит, мы скоро будем жить в сказке? Ну, пожалуй, не в сказке, а в сказе (для москалей: «сказ» по-украински «бешенство»)!

И порешил я, по примеру Пал Петровича, свой сказ изладить. Благо, персонажей удумывать не надобно – тут тебе и Хозяйка Говерлы Бедной, и Мудило-мастер, и Козлы Душные в достатке. Ну что, сказанём?

Сказывают старики, что в незапамятные-незабвенные времена жил-был один работящий народ. Жил он себе, да добра, но не себе, наживал. И нажил себе геморрой. Болячку ту болючую Радой кликали. Кликали-кликали, да и накликали. Шестого созыву. А из-за геморрою, слышь-ко, членорадцы никак на месте усидеть не могли – зудом сильно страдали. И пересаживались оне из кресла в кресло, дабы помякше да поудобнее. То в одно креслице скакнут, а то промеж двух умащиваются. Но седалище, значится, у всех у них, как и у людёв простых, одно, но в 450 лицах. И каждое жрать желает, да так, чтоб утроба трещала. А чтоб зуд в кормлёном седалище умерить, оне чего удумали – затеять седьмой созыв. И сели тут же народцу тому в открытую прям на шею оным седалищем – а чё – тепло да удобно.

А народец пот с чела утирает, да труды трудит. На благо, значит. И молчал народец долго, но вид полной задницы рядом с головёнкой размышлениям-то ой как споспешествует. Да и барщина с оброком какой год подряд растут безостановочно. И крепко задумался народец – ажник до мозгового ступору и запору. А запор вступил в голову, и тут же всё прояснилось – дык какого ж рожна кормить радетелей бездельных? И доколе? Долго ли, коротко ли – перестал народ кормить слуг своих, стал быть, народных, как тот мужик из сказки Салтыкова-Щедрина, да и ссадил их на полном ходу в светлое будущее. И ничё: бандитам – тюрьмы. И тут же лишился самого главного – геморрою. Таперича народец тот головёнки поднял, и осматривается – непривычно без геморрою-то. А мораль у энтого сказа такова: была б голова, а геморрой на неё завсегда найдётся.

Назовёте меня мечтателем, да? Или, того пуще, фантастом? Не скажите, и от фантастов польза полезная быват:

– Победивших на выборах политиков мы сразу отправляем в тюрьму.
– Это зачем?
– Сильно экономит время.

Это не мои слова – сказал их фантаст Терри Пратчетт в произведении «The Last Continent».

А ежели будем помалкивать, то, ох, накликаем мы себе. Седьмого созыва. Ну, дай-то Бог, последнего. В том же составе.

Вот вам и весь сказ.
(и-нет)