"19-летний молодой человек из религиозной семьи изнасиловал 12-летнюю девочку, родившуюся с синдромом Дауна, в кабинке туалета кафе".
Сначала шокировали публику отдельные эпизоды.  Преступления на сексуальной почве вышли за рамки семьи, школы, деловых офисов и правительственных учреждений. Выяснилось, насилуют всех подряд: дочек, внучек, подружек, соучениц, сотрудниц и женщин, случайно попавших под руку.
Сегодня нет такого сексуального преступления, о котором можно было бы сказать, будто оно настолько уникально, что в него трудно поверить. Случается все. Происходит и не вызывает ни у кого ни оторопи, ни удивления. Наоборот, чем более невозможен и невменяем сюжет - тем охотней принимается.
Казалось, население разделилось на две половины: тех, кто так сильно жаждет запретной любви, что готов в любую минуту сорвать цветок удовольствия. И на те цветы, которые срывают, используют, оскверняют и растаптывают.
Не группирую  эпизоды, не подчеркиваю жестокие детали. Они случайны. Но уже от одного перечисления - мурашки бегут по коже.

"Полиция  арестовала  по подозрению в совершении развратных действий в отношении двух несовершеннолетних девочек. ".
"Полиция задержала 40-летнего мужчину, подозреваемого в том, что в течение последних четырех лет он систематически развращал и домогался в интернете девочек в возрасте от 10 до 13 лет".
"57-летний мужчина обвиняется в ряде тяжких сексуальных преступлений в отношении 8-летней девочки".
"Четыре подростка в возрасте 14 лет подозреваются в изнасиловании 11-летней девочки. По материалам следствия, подростки изнасиловали девочку в подъезде дома, где она проживает".
"Отец на протяжении нескольких лет насиловал своих дочерей" и т. д.
Сейчас заговорили уже не об отдельных эпизодах, а о серии сексуальных преступлений,  даже сильнее: цунами насилия, сексуальный тайфун, который подхватил нас и унес далеко-далеко от берегов нормативного общества.

"Можно ограничиться лишь выбором происшествий, более или менее выражающих нравственную личную жизнь народа". (Достоевский)

В романе "Бесы" Достоевский, устами своей героини, проводит любопытную мысль. Лизавета Николаевна предлагает издать книгу, в которой были бы собраны все самые заметные происшествия, которые произошли за год в России. Но отобрать лишь те эпизоды, в которых отразилась бы физиономия народа, то есть все, что характерно для русских в данный момент истории.
Если воспользоваться советом русского классика и издать такую книгу , выбрав из потока всех происшествий только самые характерные и самые распространенные – то такими оказались бы сексуальные преступления. Изнасилования, виртуальный секс, секс в извращенной форме, педофилия, грязные приставания, откровенные домогательства, подозрения на изнасилования...
Героями этой трагической книги выступили бы лица всех возрастов и всех социальных слоев В ней отмечены были бы изнасилования во всех формах: одиночные и групповые, реальные и виртуальные; они происходили и днем и ночью. Жертвы попадали в руки насильников случайно или преднамеренно, на улице и в лифте, на пляже и в офисе, на автомобильной стоянке и в общественном туалете.
И когда материал был бы собран, естественно, потребовалась бы теория, которая взялась бы объяснить поразивший сексуальный феномен.
Может, сексологи открыли бы, что сексуальный голод  особенно силен и непереносим. Или психологи доказали, будто  климат необыкновенно способствует сексуальному аппетиту. Свое слово сказали бы и психиатры, ошеломив признанием, что сами жертвы ведут себя провокативно и толкают неустойчивых людей на преступления. Наконец, политики высказались бы за то, что наказания за данные преступления недостаточно серьезны и следует ужесточить их.
Не остались бы в стороне и физиологи. Они высказали бы предположение, будто люди приобрели дополнительный ген – ген воспламеняющей и незатухающей сексуальной гиперсексуальности.
Почему бы и социологам не подсуетиться и не предложить свою версию.   От тех, кто страдает сексуальным недержанием, можно в любой момент ожидать неожиданных атак. А таких половых гигантов  оказалось слишком много.
В любом случае, просто равнодушно наблюдать за происходящим невозможно. Ведь пресса должна не просто отслеживать свершившиеся факты, не просто смаковать пикантные подробности, не просто накручивать рейтинги, отмечая "клубничку" – пресса обязана искать решения самых неразрешимых вопросов.
Или я ошибаюсь?