Демократия тем и хороша, что в ее рамки всегда можно вставить какие угодно решетки. Ведь если очень постараться, то и солнечные часы начнут показывать полночь. Очередная климатическая конференция, которая ежегодно проходит под эгидой ООН, снова превратилась в политическую порнографию. Тон задал Барак Обама, который сравнил международный саммит по проблемам климата с "мощным ударом" по терроризму. Ему вторил и Пан Ги Мун, который, выступая в Париже перед представителями 126 стран, тоже акцентировал внимание вовсе не на глобальном потеплении.
Когда не знают, как действовать в той или иной ситуации, действуют, как знают. Американское Бюро переписи населения, к примеру, всерьез рассматривает возможность изменения сложившейся классификации расовой и этнической принадлежности. Оно готово, по просьбе, естественно, трудящихся, коренным образом пересмотреть само понятие "белый", выделив выходцев с Ближнего и Среднего Востока в отдельную категорию. Нечто типа уже знакомых нам лиц "кавказской национальности". Латинос, в свою очередь, предлагается опять стать "индейцами", чтобы обозначить свою нерушимую связь с местными коренными племенами. Тогда количество белых в стране снизится наполовину. Они перестанут быть большинством и, следовательно, претендовать на ведущие роли будь то в политике или экономике.
Белое население стремительно превращается в белых ворон и в Европе. Несмотря на явное пока демографическое доминирование.  Но волноваться нечего: до конца следующего года число восточных беженцев будет, как минимум, удвоено.
Проблема в том, что население Европы  почти поголовно страдает от синдрома Котара. Это такое психическое расстройство, когда человеку кажется, что он умер. Диагноз неутешительный: не лечится. Ведь тот, кто умирает до того, как умрет, не умрет, умирая. Европа и в самом деле все больше напоминает кладбище. Скорее духовное. Но от него и до физического рукой подать. Об этом не принято ни открыто говорить, ни писать. Подобного не было со времен Второй мировой войны. Но страхом пронизан не только Брюссель, по недоразумению ставший столицей Евросоюза. Паническими настроениями близкими к истерике охвачен практически весь континент. Что особенно заметно по блудливой риторике политиков. Британский премьер Дэвид Кэмерон, комментируя парижскую бойню, вновь подтвердил, что не видит никакой связи между терроризмом и исламом. Но если в Англии после Кэмерона хоть бессмертие, то в Швеции впору день рождения и день смерти считать одним днем. Нашествие 130 тысяч мусульман враз перекрыло десятилетнюю норму приема и адаптации мигрантов. Захлебнувшееся от их наплыва королевство с прискорбием сообщило о том, что отведенный лимит милосердия исчерпан чуть ли не на тысячу процентов. Это "безответственное" заявление министра юстиции и миграции Моргана Юханссона вызвало бурю гнева. Зато  хорошо прослеживается в отчетах Всемирного банка, МВФ и прочих международных финансовых структур. По их данным, ущерб от исламского террора в прошлом году составил 52,9 миллиарда долларов, впервые превысив показатели печально знаменитого 2001 года. Если добавить сюда дополнительные расходы на оборону, ущерб, нанесенный туристической отрасли, и прочие так называемы косвенные расходы, то цифра будет еще впечатлительней. А нынешний год, похоже, обновит и этот рекорд.
На самом деле у Европы нет другого пути, кроме выбранного самой Европой. И она всегда будет вести себя так, как меньше всего бы хотела, чтобы вели с ней.