Жанна Кальмон прославилась еще до того, как побила мировой возрастной рекорд. Когда она была еще совсем молода и полна сил (то есть, лет в 80), Жанна обмолвилась одной французской газете, что в глубокой юности несколько раз встречалась с Ван Гогом. Он даже называл ее своим «очаровательным врагом»: 14 -летняя девушка бросала на сумасшедшего художника злобные взгляды каждый раз, когда он приходил в лавку к ее дяде. Их причина открылась позже – однажды Винсент случайно толкнул девушку плечом и не извинился. Им доводилось встречаться и в менее «вражеских» обстоятельствах. Тогда Жанна и получила свое прозвище. «Он был грязен, плохо одет и хмур» – вот первое воспоминание дамы о художнике, работы которого ей совершенно не нравились и казались выходками безумца.В 1896 году бедную 21-летнюю Жанну выдали замуж за ее троюродного брата Фернана Кальмана. Бедной мадам была недолго – бизнес мужа позволил ей не работать, а практиковать любимые увлечения: теннис, катание на велосипеде и коньках, плавание, фортепиано и походы в оперу.Даже когда родилась их маленькая дочка Ивонна, мадам Кальмон не смогла долго предаваться радостям материнства. Вместо этого она поручила ребенка няньке, а сама с томным видом валялась на кушетке, шелестя страничками дамских романов. Правда, и это закончилось быстро. Муж и глазом моргнуть не успел, как Жанна схватилась за саблю, с головой бросившись в новое увлечение – фехтование. Ей все страшно надоедало за несколько недель, и чтобы победить скуку, мадам Кальмон взялась за выпивку и сигареты. Правда, по словам близких, в день ей было достаточно пары сигарет. Это увлечение стало самым долгим в ее жизни – курить она бросила только в 117 лет, потому что плохо видела и не хотела каждый раз просить прикурить.К сожалению, долгая жизнь неизменно сопровождается большим количеством бед. Супруг мадам Кальмон пережил и Первую мировую войну, и послевоенную депрессию, о которой писали Хемингуэй и Ремарк. И на носу уже маячила золотая свадьба с дражайшей супругой, когда Фернан неосторожно съел испорченный десерт из консервированных вишен, который и свел его в могилу. Он оставил Жанну оплакивать горе и всю жизнь задумываться, прежде чем класть в рот ложку с десертом. Это было в 1942 году.Помимо мужа, Жанна похоронила дочь с внуком: первая умерла от пневмонии, второй разбился на мотоцикле. Еще раньше она бывала на похоронах Гюго, переживая трагедию, охватившую весь мир. В 1963 году (ей было 88 лет) Жанна вдруг поняла, что осталась в мире совершенно одна. Только вот в отличие от многих ее коллег по возрасту, мадам Кальмон решила – это знак. Долголетие даровано ей не спроста, а значит надо продолжать жить в свое удовольствие. В 85 лет она все еще фехтовала, а в 100 ее частенько встречали на парижских улочках верхом на старом велосипеде. В качестве компании мадам предпочитала молодых девушек, которым по большому секрету рассказывала, что терпеть не может старух, удручающих ее своими морщинами. Когда кто-то осторожно намекнул женщине, что и она уже в летах, Жанна возмутилась: «Ошибаетесь. Обратите внимание, у меня всего одна морщина, и то я на ней сижу…».Скучающая Жанна была страшной силой. Иногда она, ни к кому особо не обращаясь, таинственно говорила: «Пойду, поскандалю». Чаще других объектом становился владелец местного кафе Жак Берендье. Некоторые посетители приходили специально, чтобы посмотреть на их словесные баталии за бокалом отличного вина. Какой бы год не стоял на этикетке пыльной бутылки, Жанна все равно могла заявить: «Вы ошиблись, я говорила про свою любовь к вину, а не к той бурде, которую вы мне налили. Хорошо хоть, что у вас не хватит совести требовать за него деньги». В хорошем настроении мадам могла и признать, что была неправа. Если Жанна долго не появлялась у стойки Берендье, он отправлял официанта проверить, все ли хорошо у старой дамы.Но самым любимым делом старушки были попытки вогнать в краску свою сиделку Аврору. Они вместе частенько гуляли по улице, где мадам Кальмон позволяла себе вольности. Например, если прохожий случайно задевал даму, она притворно возмущалась и говорила: «Если вы собираетесь на мне жениться, то я согласна, а если прижались ко мне просто так, то больше этого не делайте». На громкое бибиканье водителей, которые останавливались, чтобы пропустить парочку, Жанна реагировала средним указательным пальцем.
– Если бы у моей хозяйки не начались тогда проблемы со слухом, она могла бы услышать в ответ на свои шутки немало неприятного, – говорила Аврора. – Правда, это, скорее всего, ее не смутило бы. Старушка так развлекалась, но была, в сущности, очень доброй женщиной. Иногда мы закупали в лавочке конфеты и раздавали их всем детям, попадавшимся на нашем пути.Еще один объект «доведения» – доктор Дюбо. Он уговаривал свою пациентку распрощаться с сигаретой, но Жанна только пожимала плечами и говорила, что все его предшественники советовали сделать тоже самое, но уже находятся в могилах. Поэтому лучше бы самому мсье Дюбо последовать ее хорошему примеру. Конечно, врач не согласился. Умер он на год раньше своей пациентки.С юности привыкшая не работать дама не собиралась изменять своей привычке. Еще в 90 лет она совершила вполне традиционную для Европы сделку: завещала свой дом 47-летнему юристу Раффри в обмен на ежемесячную ренту. Дом француженки стоил 10 лет таких пособий. Если учесть, что на вид курящая бабуля была уже одной ногой в могиле, то для Раффри это была очень выгодная сделка. Но прошло 30 лет, а старушка все еще была полна сил. Юрист умер от рака, а пособие продолжала выплачивать его вдова.Жанна Кальмон попала в Книгу рекордов Гиннеса в 1990 году благодаря своему почтенному возрасту. Сейчас для нее можно заводить в книге отдельную главу: на счету Жанны несколько рекордов. Она остается самой пожилой в мире актирисой (в 114 лет она сыграла саму себя в документальном фильме о Ван Гоге «Винсент и я») и самой пожилой пациенткой хирургов (в 115 лет ей провели операцию на бедре). Когда ей исполнилось 117 лет, газеты объявили ее самой пожилой курильщицей, которая отказалась от своей вредной привычки.Она пережила 17 президентов Франции и умерла в 1997 на 122-ом году жизни. До последнего дня она оставалась оптимисткой и любила повторят фразу:
– Молодость – это состояние души, а не тела. Поэтому я еще совсем девчонка, просто последние 70 лет плохо выгляжу.