"...женщина громко смеялась, в шутку бросала песком в своих партнеров, а на попытку одного из отдыхающих остановить ее закричала, что она "женщина свободная" и может делать со своим телом все, что захочет".

В бесконечном потоке новостей мелькнет иной раз такая новостная бомба, что просто разнесет голову вдребезги. Ну не укладывается она ни в какую схему. Вот и возвращаешься снова и снова к этой теме, пробуешь ее на зубок, пытаешься как-то объяснить – однако не всегда удается.

Сначала было короткое сообщение: на многолюдном пляже "Буграшов" в Тель-Авиве группа молодых людей на глазах отдыхающих занималась сексом с одной женщиной. Так как акт длился долгое время, партнеры менялись, а партнерша переходила из рук в руки, то свидетели утверждали, будто бы она была просто не в себе.

Потом появились статьи в газетах - весь Израиль обсуждал происшествие. Полиция быстро отыскали виновных, журналисты мгновенно возложили вину на равнодушных зрителей, не отреагировавших сходу на непристойную сцену, посетовали на падение нравов.

Меня в данном случае удивляет не захватывающий сюжет, а само удивление. Чего это так всполошились журналисты? Разве не закономерно случившееся. Разве не укладывается оно в законченную логическую цепочку. Общество, воспитанное на культе обнаженных тел и гедонистских правил поведения, развращаемое порнографическими сценами в кино, эротическим разгулом в Интернете, сексуально озабоченное и не выработавшее защитных мер – такое общество обязательно сделает и последний маленький шаг, который еще отделяет человека от животного.

Такой пробный шажок и был проделан на тель-авивском пляже. Та тоненькая грань между дозволенным и непристойным была как бы временно стерта, нормальный человеческий стыд, как отживший рудимент, временно убран – эксперимент прошел весьма удачно. Перед нами появилась картинка недалекого будущего: начало эры животного бесстыдства. Если сегодня явление обнаженного тела почитается искусством и не вызывает ничего, кроме эстетического удовольствия – то устыдится ли завтра кто-то демонстрации полового акта?

Сказавши "а" и "б", почему бы обществу не дойти до "л" – и далее до конца алфавита.

Дело ведь, в конце концов, не в резвых кобелях, которые, гордясь своей стальной эрекцией, демонстрировали искусство траха, и не в сучке, у которой по весне началась мощная течка и которая вольна распоряжаться своим телом, и даже не в зрителях, которые во все глаза наблюдали за действом, глотая слюни зависти, фотографировали на память и принимали все как должное. Дело не в доблестной полиции, которая вовремя не отреагировала на происшествие. В скобках заметим, когда все же явилась полиция на место происшествия, то арестовала двух африканцев, заподозренных в краже. Еще бы, публика, зачарованная приятным развлечением, и не заметила, как ловко их чистили.

Все дело в нормах поведения, которые допускают свободное проявление чувств. Дело в рамках морали, которые сегодня стали тесными, во взглядах, которые стали более гибкими и либеральными, в моральных принципах, которые стали до такой степени растяжимыми, что вряд ли стоит говорить о каких-либо принципах вообще.
                                     ( из обзора печати)